В знойную летнюю жару Сабрина пробралась к пляжному дому Треворса, желая получить его дань. Она была зрелищем, ее сочными изгибами, подчеркнутыми золотыми лучами солнца и океанским ветерком. Ее тело было полотном желания, свидетельством страсти Треворса к ней. Когда они вошли внутрь, предвкушение построилось, их глаза заперты в молчаливом обещании того, что должно было произойти. Тревор, хозяин своего владения, приготовил постель, украшенную шелковыми простынями, подходящей сценой для их интимного танца. Его руки бродили по ее телу, прослеживая каждый изгиб, каждый сантиметр кожи, которую он вырастил, чтобы жаждать. Дыхание Сабрины сбилось в ее горле, когда его прикосновение вспыхнуло. Тревор точно знал, как доставить ей удовольствие, как заставить ее корчиться в экстазе. Его пальцы танцевали по ее телу, его язык следовал его примеру, исследуя каждый дюйм ее. Напряжение создавалось, их тела двигались в ритме, их дыхание сбивалось, когда они приближались к крещендо. Освобождение Треворса было свидетельством его любви к Сабрине, дань, выгравированная спермой на ее идеальном теле.